Ох, не рубите, господа да батюшки, не рубите!..

Недавно в один из знойных по-африкански дней взнуздал я пролетарско-интеллигентское средство передвижения велосипед и помчался на свою фазенду, или, попросту говоря, огород — спасать нехитрый овощ от засухи. Путь лежал по старой тулиновской дороге по-над правым берегом Цны. Там сразу за дачно-огородным посёлком начинается чудесный и ещё вполне дикий лес. Красотища и благодать! Асфальтовая раздолбанная дорога петляет то прямо сквозь чащу, то вырывается на простор прибрежной прогалины.

И вот, за очередным поворотом я увидал на такой прогалине уткнувшийся в обочину красный «жигуль», а рядом человек степенных лет деловито обдирал топором ветви у молодой и ещё не срубленной осины. Из открытой дверцы машины торчал целый пук уже заготовленных свежих обрубков, видимо, — на помидорные подпорки.

Невольно поразила наивная мысль: ведь меня только что одна за другой обогнали пять-шесть машин — почему же он так открыто браконьерствует? Я тормознул, как можно строже окликнул:

— Эй, что же это вы делаете?!

Мужик — плотный, красномордый, высоченный — пренебрежительно смерил меня взглядом от очков до сандалет вместе с моим «лисапедом», шагнул к дороге, перехватил недвусмысленно топор, играя зайчиками, лениво посоветовал:

— Езжай-ка дальше от греха, не мешай тут!..

Мимо промчались ещё два-три авто, грузовик. Люди на ходу посматривали с любопытством на занятную сцену… Клянусь, если бы у меня был пистолет, я бы конфисковал у наглого мордоворота топор, выбил бы все стёкла в его воровской тачке и вдобавок прострелил бы все четыре колеса! Но так как пистолета, хотя бы завалящего какого «Макарова» или на худой конец «Люгера» у меня, увы, не было, пришлось внять гадскому совету и крутить педали дальше, вспоминая на ходу запись И. А. Бунина в дневнике 1917 года «Окаянные дни» о том, как мужики, почуяв беспредел, принялись открыто и нагло рубить-валить чужой лес. Теперь, как и тогда, в окаянно-перестроечно-революционные дни, лес, видать, никто уже не охраняет, брошен наш зелёный друг на разграбёж.

В этом я ещё сильнее убеждаюсь каждый раз на подъезде к своему убогому неогороженному огородцу в Липунцах. То тут, то там предприимчивые соседи принялись отгораживаться от мира самым доступным, дешёвым и, по их мнению, безнаказанным способом. Близлежащие лесополосы и перелески, которых и так в Липунцах маловато, редеют на глазах с каждым днём. Бывают браконьеры-грабители поскромнее: только загородку от бродячих коров из столбиков и жердин-поперечин сооружают, ну а кто и настоящий частокол из дармовых берёзок и сосенок заварганивает — аккурат полрощицы на такой тын фазендный и уходит…

Да, в этих фазендах живут-обитают обнаглевшие сволочи и негодяи хапужные, но, да простит мне Господь, через несколько дней я начал их даже и оправдывать. Как и того куркуля с топором на дороге. Они-то хоть пусть для личного, но всё же дела наши с вами деревья губят. А вот какая кошмарная картина предстаёт взору в праздник Святой Троицы — человека, любящего природу, может даже инфаркт хватить. Словно не православные люди один из своих великих двунадесятых праздников отмечают, а нехристи, варвары справляют шабаш, губя безжалостно и без счёта молодые берёзки — символ жизни и благолепия мира.

Мне приходилось уже писать как-то об этом и, в частности, в связи с церковью Иоанна Предтечи бывшего Казанского монастыря. Тешу себя мыслью, что урезонивающие слова мои подействовали, и именно потому в нынешнем году в этом храме на Троицу загубили гораздо меньше берёзок, чем в прошлом. Относительно скромно был украшен зеленью молодых дерев и кафедральный наш Спасо-Преображенский собор.

Но, Боже ж ты мой, люди добрые, что натворили служители самого старого и скромного нашего собора — Покровского! Только снаружи, во дворе церкви, в этот день торчало ровнёхонько 60 (шестьдесят!) трупов загубленных 3-5-летних берёзок. А уж внутрь я и заходить не стал, ибо богомерзко мне сделалось находиться даже рядом с этим храмом, правят службу в котором безбожные люди, без креста на шее. Самое поразительное, что во дворе Покровского собора растут прекрасные ветвистые живые берёзы, и вот зачем-то рядом с ними ещё и навтыкали порубленных и погубленных красавиц из леса, которым бы расти и расти, украшая землю, прославляя красоту созданного Богом мира… Да ниспошлёт Господь Бог кары свои на этих малопочтенных попов-фарисеев!

Хочу им, кстати, напомнить, что по православному древнему обычаю в день Святой Троицы храмы и дома принято было украшать берёзовыми ВЕТВЯМИ и цветами в честь Духа Божиего животворящего. Раскройте и почитайте хотя бы книгу «Начала православия» (М., 1991.), подучитесь-вспомните… Ветвями, но не целыми деревьями!

Впрочем, напомнить погубителям лесов не столько о народно-религиозных обычаях, сколько о законе должны люди, получающие зарплату за охрану природы. Понятно, что нынешним Бирюкам, не в пример тургеневскому герою, стало тяжелее исполнять службу. В те времена браконьеры-порубщики были редкость. Сейчас же такое впечатление, лес стал по-коммунистически всеобщим и буквально ничьим. Руби не хочу! Да и лесников, этих самых Бирюков, вероятно, стало теперь меньше.

Но ведь закавыка-то в чём: не надо по тревоге собирать дивизию лесных охранников и прочёсывать дубравы, рощи и боры в поисках порубщиков. Не надо поднимать опять же в воздух эскадрильи самолётов и вертолётов. Не надо! Достаточно охранникам природы всего лишь сесть на троллейбус да проехаться в Троицын день по храмам, найти велосипедишко да прокатиться по дачным пригородам. Улики-то налицо, их никто не прячет и прятать не собирается, уверенный в безнаказанности. Вот главное-то и состоит в том, чтобы создать прецедент: наказать двух-трёх браконьеров-хапуг да пошире весть распространить — мол, за каждое деревце можно и схлопотать…

Увы, боюсь, слова мои и советы пропадут втуне. В нашем обществе уже витает, уже утверждается мысль, будто сейчас, когда кругом нищета, разруха, террор, войны — не до охраны природы. Хай, мол, с ней! Не так давно известная в узких кругах критикесса Татьяна Иванова в очередном своём обзоре на «Радио России» кликушествовала: дескать, милиция вместо того, чтобы «фашистов» отлавливать и уничтожать, гоняется за безобидными старушками с подснежниками. И никто не поправил популярную среди своих критикушу, не возразил: мол, «фашизм русский» — это нечто эфемерное, плод больной фантазии псевдодемократов, а вот подснежники, занесённые в Красную книгу России, уже на нашем с вами веку могут исчезнуть из мира вовсе…

И если дело пойдёт так и дальше, то новоявленным нашим господам да попам-берёзогубителям придётся дышать кислородом за специальную плату из автоматов и берёзки выращивать, как это делают японцы, в кадках да горшках.

Ох, не рубите сук, на котором сами же сидите!..